Я редко делала в своей жизни операции, а точнее только одну – удаление аппендицита, но это было в глубоком детстве и я не помню. Оказывается операции предшествует некоторая подготовка, весьма неприятная, а именно – уколы. Мне сделали два успокоительных – утром и вечером. Причем – не повезло с медсестрой, но это я узнала уже позднее, когда пообщалась с другими. Медсестра была пожилая, с укладкой, вся такая белая и казалось бы пушистая, но в душе у нее жил мелкий и злобный садист. Я бы поняла, когда опытная рука один раз попадет в сосуд, но когда два раза в разное время с разных сторон, болезненным уколом – это уже не случайность. Кроме того, сделав укол и выдернув иглу, она сильно надавливала на место укола, как будто для того, чтобы обеззаразить ваткой со спиртом, но при этом надавливала наманикюренным пальцем со всей своей (слава Богу старческой) силой.

Успокоительные уколы может и сделали свое дело, но я как-то не заметила, тем более после того, как утром пришла врач с фломастером и сделала мне разметку под операцию. Раньше подобное я видела только в фильмах про пластических хирургов, и это меня несколько напрягло и одновременно заинтриговало. Воспользовавшись тем, что по графику операций моя стояла где-то в конце, я досконально рассмотрела эту разметку перед зеркалом. Художественного таланта у врача точно не было, но шрам обещал быть где-то внизу и не бросаться в глаза. Это порадовало.

Пришли за мной сразу после 11 часов. Медсестра подумала, посмотрела на меня (понятия не имею, но чем-то мое состояние ей не понравилось) и привезла кресло-каталку. Дальше я ехала с удобствами на лифте до 9 этажа, где находится хирургия. Операционная еще была занята, поэтому меня подвезли к окну и намекнули на красивый вид. Вид действительно был замечательный. Окнкодиспансер располагается рядом с туберкулезным, поэтому их и разместили в зеленом лесочке, который сверху весьма располагал к созерцанию (если бы не звуки из-за спины: голоса врачей, бряканье колес у каталок, металлический звук … брррр). Полюбоваться видом мне удалось только минут 5, затем настала моя очередь. Показав стриптиз прямо в коридоре, сняв халат, тапочки, я босиком прошла к операционному столу и легла на него. Повинуясь указаниям врача, немного поерзала, принимая правильное положение, раскинула руки, которые тут же привязали (как назло тут же зачесалось под носом). На одну из рук закрепили прибор для измерения давления, установили катетер  и подключили капельницу. Под ноги засунули что-то холодное и тоже зафиксировали. Потом дополнительными ремнями пристегнули тело и голову. Под носом чесалось страшно! Я не выдержала и говорю: может кто-нибудь почешет, а то чихать начну. Операционная медсестра успокоила: сейчас дам наркоз и все пройдет. Тогда я уставилась на сооружение из ламп над головой и решила эти лампы посчитать. Не удалось…

Во сне мне пришлось складывать мягкие красные пуфы друг на друга, а затем пошли абстрактные картинки, похожие на те рисунки, которые были раньше на мужских семейных трусах, исключительно в красно-бордовой-черной цветовой гамме. Помню мысль о том, что вроде бы я на операции, а мне тут картинки показывают. Помню ощущение, что меня везли в лифте на каталке, затем перекладывали, а уже потом услышала: Просыпайся… открывай глазки… Звуки были раздражающие, поэтому я приоткрыла один глаз, чтобы отстали. Санитарка с добрым лицом улыбнулась и сказала: надо и второй глаз открыть. А вот это она зря! Оказалось, что правое и левое полушария моего мозга просыпаются по-разному, поэтому два мои глаза никак не желали смотреть одновременно и синхронно и датчик пожарной сигнализации резко размножился до 4х штук, которые почему-то рванули в разные стороны. Меня мгновенно укачало и стало плохо. А если учитывать, что сутки до операции пришлось голодать, то тошнило сухо, желчью и вообще мучительно. Кроме того, стало болеть под грудью и пришла мысль о том, что операцию все-таки сделала. Глаза я закрыла, но похоже, что медперсонал все-таки решил не рисковать. Мне всадили обезболивающее и противорвотное, к чему я отнеслась философски, т.е. просто не обратила внимания. Затем забинтовали и посоветовали поспать. Блин, и стоило будить? И как вообще можно спать, лежа на спине и не имея возможности повернуться? Я свесила одну ногу, поболтала ей в воздухе – не помогло. Попыталась закинуть руки за голову – не дали. Вот черт. Промучалась с часок, а затем санитарка предложила, если я хорошо себя чувствую – вернуться в палату. Еще бы! Конечно ДА! Она ушла за каталкой, а я встала на ноги и поняла, что хочу идти, вот так – босиком, с незастегнутым халатом, но идти своими ногами, пусть и держась за стену. Что я и сделала, при помощи и присмотром санитарки. Жаль, не спросила ее имени. Она нянчилась со мной, как с ребенком,  отлучилась только минут на 10 пообедать, оставив за себя аж двоих сменщиц.

Добрела до палаты и КАЙФ! Легла на подушку на бок, швом вниз. Т.к. обезболивающее подействовало, боли не было… Зато была мама, которая сидела около меня и битый час вешала лапшу на уши отвлекая от мыслей. В конце концов, я отправила ее домой…

Очень хотелось есть, но не дали. А на ужин я уже бодро притопала сама. Как назло был маленький кусок творожного пудинга с подливкой, непередаваемого вкуса. Но был еще черный хлеб и соль … Слава хлебопекам!!!

Операция завершилась!