Послали по почте смешной рассказ, почитала, посмеялась, задумалась. Чего-то нет у меня ощущения, что доживу до такого дня, когда нечто подобное смогу увидеть собственными глазами.

Недавно на радио говорили о бродячих собаках. Их — тьма. Кто виноват — человек. Спасать кому — человеку? Правильно. Только все у нас через опу.

Тащим домой животных нимало не думая: оно нам надо? Не, хочется конечно, они ж такие уси-пуси, особенно в детстве. Но разницу между хочу и надо тоже следует понимать. Впрочем, у большинства людей все очень просто: надоело существо — выбросил. А другие бегут его спасать. Но, как берут по-дурацки, так и спасают по глупому.

У меня мама тоже из спасателей, но в дом животных не тащит, а ходит подкармливает. Даже по ночам. Собаки — они же умные: завизжал ночью под окном, типа, че дрыхнете? Я же уши поморозил, хвост отвалился — так вскоре выйдет из подъезда тетенька, пожалеет и принесет много вкусного пожрать, а потом можно завалиться в сугроб и поспать.

А другие все в дом волокут, по соседям раздают — и делают несчастными не только собак, но и людей. Пришел, посморел, а несчастная собака, родившаяся на помойке и жившая там же,
отогревшись и нажравшись в твоей квартире, разнесла вдрызг диван, кресла и проела насквозь дверь. Ой, я такое видела. У моей соседки бультерьер сожрал дверь в ванной, выев за ночь ровнехонький круг, куда входила его могучая репа до самых косеньких глазок. Она пришла, говорит: сходи, позырь.

Посмотрела — закисла от хохота. Буль — он же добряк с крысиной рожей, в дыру маму увидел и давай улыбаться. А че не поржать? Он же всю ночь к ней шел, ну и хорошо продвинулся — на целый нос. Соседка тоже напротив двери стоит, немытая, нечесаная, хохочет, а из глаз слезы то веером, то настилом — дверь, сука, дорогая. А покупать придется. Он же иллюминатор проел на самом интересном месте.

Но ржачка на том не кончилась. В ванной два буля были заперты, и пока один дверь жрал, второй хрен его знает, чем занимался. Когда открыли, ладно, хоть чистенько было — пес все опилки тут же сжирал, второй висел на ванной. Он, видно, туда запрыгнул, а на обратном пути зацепился животом за бортик, ровно посередине организма зацепился. Может ему понравилось, но он висел, покачиваясь туда-обратно, с очень задумчивой рожей.

Так, вернусь к теме. Поэтому размножением животных, так же как спасением и утилизацией, должны заниматься исключительно профессионалы. А теперь танцы. Ну текст, который мне понравился из нета. Да, человек живет в Германии.

Иду, значит, шоппингую, смотрю: на обочине ежик лежит. Не клубочком, а навзничь, лапками кверху. И мордочка вся в кровище: машиной, наверное, сбило. Тут в пригородах кого только не давят! Ежи, лисы, змеи… иногда даже косули попадаются. Мне чего-то жалко его стало: завернула в газету, принесла домой. Звоню Гельмуту, спрашиваю, что делать? Он мне: отнеси в больницу, там ветеринарное отделение есть. Ладно, несу. Зашла в кабинет. Встречает какой-то Айболит перекачанный: за два метра
ростом, из халата две простыни сшить можно. «Вас ист лось?», -
спрашивает. Вот уж, думаю, точно: лось. И прикинь: забыла, как
по-немецки «еж». Потом уже в словаре посмотрела. Ну, сую ему бедолагу: мол, такое шайсе приключилось, кранкен животина, лечи, давай. Назвался лосем — люби ежиков… Так он по жизни Айболит оказался: рожа перекосилась, чуть не плачет. «Бедауэрнсверт, — причитает, — тир!». Бедняжка, стало быть. Тампонами протер, чуть ли не облизал и укол засандалил. Б%я, думаю, мало ежику своих иголок. И понес в операционную. Подождите, говорит, около часа. Ну, уходить как-то стремно — жду. Часа через полтора выползает этот лось. Табло скорбное, как будто у меня тут родственник загибается. И вещает: мол, как хорошо, что вы вовремя принесли бедное существо. Травма-де, очень тяжелая: жить будет, но инвалидом останется. Сейчас, либе фройляйн, его забирать и даже навещать нельзя: ломняк после наркоза. Я от такой заботы тихо охреневаю. А тут начинается полный ам энде. Айболит продолжает: «Пару дней пациенту (nota bene: ежику!) придется полежать в отделении реанимации (для ежиков, нах!!!), а потом сможете его забирать». У меня, наверное, на лице было написано: «На хрена мне дома
ежик-инвалид?!». Он спохватывается: «Но, может быть, это для вас
обременительно и чересчур ответственно ( е-мое!!!). Тогда вы можете
оформить животное в приют (б%я!!!). Если же все-таки вы решите
приютить его, понадобятся некоторые формальности...» Понимаю, что
ржать нельзя: немец грустный, как на похоронах фюрера. Гашу лыбу и спрашиваю: «Какие формальности?». «Договор об опеке (над ежиком, ёпт!!!), — отвечает, а также характеристику из магистрата». Я уже еле сдерживаюсь, чтобы не закатиться. «Характеристику на животное?», — спрашиваю. Этот зоофил на полном серьезе отвечает: «Нет, характеристика в отношении вашей семьи, фройляйн. В документе должны содержаться сведения о том, не обвинялись ли вы или члены вашей семье в насилии над животными (изо всех сил гоню из головы образ Гельмута, грубо сожительствующего с ежиком!!!). Кроме того, магистрат должен
подтвердить, имеете ли вы материальные и жилищные условия достаточные для опеки над животным (не слишком ли мы бедны для ежика, сцука!!!)».
У меня, блин, еще сил хватило сказать: мол, я посоветуюсь с близкими, прежде чем пойти на такой ответственный шаг, как усыновление ежика. И спрашиваю: сколько я должна за операцию? Ответ меня додавил. «О, нет, — говорит, — вы ничего не должны. У нас действует федеральная программа по спасению животных, пострадавших от людей». И дальше — зацени: «Наоборот, вы получите премию в сумме ста евро за своевременное обращение к нам. Вам отправят деньги почтовым переводом (… восемь, девять — аут!!!). Мы благодарны за вашу доброту. Данке шен, гутхерциг фройляйн, ауфвидерзейн! » В общем, домой шла в полном угаре, смеяться уже сил не было.