Ну раз не хотите печально-счастливых историй, то просто смешные.

Коммунальная квартира.

          Первым вышел Степан Ильич, жилец из 4й комнаты. Он оказался первым, так как был жаворонком и привык вставать рано – около 10-00. Почесывая густую поросль на тощей груди и позевывая, он добрел до туалета. Туалет оказался занят. Удивившись, он решил, что по причине старческого маразма Клавдия Ивановна снова перепутала комнаты. Вздохнув, он вежливо покашлял, но стучать не решился, чтобы соседка не испугалась и не дай бог не дала дуба в запертом сортире.

          Следующим проснулся Сережка, который торопился на лекции в институт. Увидев соседа, подпирающего дверь, он вежливо спросил:

-  У кого с утра недержание?

-  Баба Клава заперлась. Уже минут 30 как.

          Они постояли еще немного, думая каждый о своем. За это время подтянулись остальные жильцы, среди них и Клавдия Ивановна. Оглядев собравшихся и сосчитав их по головам Степан Ильич изменил мнение.

— Точно Петрович сидит.

— Ты же говорил, что Клавдия Ивановна…

-  Ну может же человек ошибиться. Вон же она стоит, если конечно это не клон из сериала.

-  Не-е-е…Не похожа она на клон. Видишь, зубы вставить забыла.

          Муж бабы Клавы, Борис Серафимович, добрейшей души человек, однако несколько забывчивый, постучал в дверь:

— Петрович, ты жив?

— Как он может быть жив, если никаких звуков не слышно. Василь-на, а Василь-на ты мужа чем кормила?

— Чего пристал, я уже лет 60 как Василь-на. Еще и не завтракали, а на ужин гороховое пюре и молоко с огурцом кушал.

— Точно, Петрович.

— Эй, Петрович ты жив?.

— Бабушка, я писать хочу.

— Ох, лышенько. Потерпи. Сейчас дядя выйдет и пописаешь.

— Бабушка, я уже давно терплю.

— Тогда сходи – пописай на балкон. Там горшок с рассадой полить надо.

          Жильцы замолчали. В их голове зашевелилась новая мысль. Самый умный дядя Жора, закончивший школу еще при Хрущеве, сказал:

— Эй, Любка, у тебя вроде тара подходящая в серванте без дела стоит.

— Ишь чего надумал. Эта кастрюля 300 баксов стоит. Мне ее от фирмы на день рожденья подарили. Фирма заграничная,  типа Солитер.

— Эх ты, темная, не солитер, а Цептер.

— Да дороговат нужник получится.

— Эй, Петрович, ты жив?

          Маринка, заканчивающая среднюю школу деваха, сбегала и вернулась с противогазом.

— Ты че, маскируешься? На кой тебе эта морда?

— Я, дядя Степа, готовлюсь исполнить команду «Газы». Мы как раз ее в пятницу проходили и всем противогазы выдали потренироваться в домашних условиях.

— У нас утечка!!! Звоните в аварийную!!! Взорвемся!!! Пожар!!!

— Какие еще газы? У нас электричество.

— Дверь откроется – будут вам газы.

— Эй, Петрович, ты жив?

          Распахивается входная дверь и входит Петрович, уже успевший тяпнуть с утра и поэтому пребывающий в благодушном настроении.

— Ша, собранье. Че обсуждаем, кому кости моем?

          Жильцы онемели. Первым очухался Борис Серафимович.

— Петрович! Будешь вечно живым!

— Эй, а в сортире-то кто?

          Короче, когда всеобщее недоумение достигло предела и страсти окончательно накалились, дверь туалета распахнулась и оттуда выпал в коридор Иван Игнатьевич, проживающий в соседней квартире. Выпал в буквальном смысле слова, так как мог передвигаться только на четвереньках.

— Че за шум, а драки нету? Спать не даете человеку. Петрович, ты где так долго за бутыльком ходил? Принес? А то я даже задремал.

— Тсссс…тсссс! Тих-тих…! Не ори – гидра услышит. – как зеленый змий зашипел Петрович.

          Однако было поздно.

— Ах ты, алкаш!!! Я тута стараюсь – жрать готовлю, мужа-кормильца-дебильца кормить, а он с утра зенки налил. Ах ты……………….

          Васильна, надвигалась на мужа, тесня его могучей грудью. Семейный скандал переместился на кухню. Очередь, лишившись зрелищ, вспомнила о насущных нуждах.

— Эй, Иван Игнатьич, а ты че тут, а не у себя?

— Бабушка, я уже не хочу писать.

— Ох ты, господи, иди – я тебе штанишки сменю.

— Жорик, твой черед, так что не задерживай. Быстро освобождай помещение.

— Клавдия Ивановна, не поднимайте Иван Игнатьича. Вы же еще не ходили, а неделя в коридоре моя.

— Бабушка, я какать хочу.

— Да что ж вы, ироды, делаете!!! Ребенку в туалет не попасть. Смотрите замочу белье в ванной на неделю…

          Угрозы, увещевания подействовали. Очередь рассосалась, люди занялись своими утренними делами, а Иван Игнатьич нежно прижимая к груди принесенную Петровичем бутылку медленно пополз по направлению к своей квартире.